Зоотерапия – перспективное направление психотерапии расстройств шизофренического спектра

С. Д. Левина*

*Российский национальный исследовательский медицинский университет им. Н.И. Пирогова, Кафедра психиатрии и медицинской психологии

Зоотерапия – лечение с помощью животных – представляет собой направление психотерапии. И, хотя сам термин «зоотерапия» достаточно молод, животные участвовали в лечебной работе с древнейших времен. Известно, что еще во времена Гиппократа звери, чаще всего собаки, привлекались к лечебной деятельности. Так, в Древней Греции и Древнем Риме существовало понятие «собака-целитель». В храмах Аполлона жили специальные храмовые собаки, которые всегда находились рядом с молящимися, бродили или лежали рядом с ними, зализывали раны. Исцеленные пациенты оставляли в храмах благодарственные записи, которые зачитывались вслух при отправлении молитвы. Известна собака по кличке Дельта, жительница города Геркуланума, трижды спасавшая своего хозяина, и погибшая, защищая его ребенка во время извержения вулкана. Имя Дельты стало нарицательным и используется в названиях кинологических секций. В городе Гел, в нынешней Бельгии, с IX века животных стали использовать для помощи людям, страдающим душевными болезнями. В 1790 году в английском графстве Йоркшир было создано Общество друзей, основавших лечебницу для душевнобольных. Среди методов лечения, основанных на сострадании, любви, понимании, доверии, важную роль стали играть животные. 75 лет спустя подобное заведение было создано в городе Бетель в Германии. В США животных впервые стали использовать в стационарах в 1919 году для помощи больным реактивными состояниями. Организатором «собакотерапии» стала медсестра Элайна Смит. Она заметила, какое благотворное действие оказывали на пациентов визиты капеллана и его собаки породы золотистый ретривер. В последующем Элайна Смит основала Международную организацию терапии животными («Pet Therapy International»), действующую до настоящего времени. В этой организации сформулирован девиз собаки-терапевта: «Преврати слезы в улыбку и помоги заброшенным рассмеяться» («Change tears into smiles and help the forgotten to laugh»).

Одним из теоретических источников зоотерапии считают натуртерапию. Однако целесообразность выделения лечебного влияния природы как самостоятельного психотерапевтического метода признается не всеми исследователями. По данным Б. Д. Карвасарского, ряд авторов не отрицают положительного воздействия контактов с природой, однако считают их лишь фоном психотерапии, а не самой психотерапией, поскольку психотерапия невозможна без информации, передаваемой речью. Другие исследователи (О.Р. Арнольд, М.Е. Бурно, Н.Л. Кряжева, Д.В. Нестерова) рассматривают целительное общение с природой как самостоятельный терапевтический метод. Н.Л. Кряжева полагает, что позитивные переживания при контактах с животными восходят к первобытной вере в могущество животного-тотема. Обращенные к тотему заклинания, смешанные с причитаниями над больным или роженицей, данный автор считает отчасти прообразами зоотерапевтических приемов.

Современный термин «зоотерапия» предложен американским детским психиатром Борисом Левинсоном в 1969г. Он обратил внимание, что пациенты легче идут на контакт, если в кабинете находится его любимец-ретривер. В настоящее время применяются также термины анимо- или анималотерапия и пет-терапия. Иногда к методам анималотерапии относят не только контакты с настоящими животными, но и использование символов животных. Однако единой общепринятой терминологии у зоотерапии пока нет.

Отдельные виды анималотерапии именуются названиями животных, участвующих в лечебном процессе. Выделяют иппотерапию (лечение при помощи лошадей), дельфинотерапию, фелинотерапию (лечение с привлечением кошек). Имеются данные о тюленетерапии, проводящейся специалистами Мурманска. В принципе, при умелом подходе, многие животные могут положительно влиять на здоровье и душевное состояние человека. Однако наиболее эффективными лекарями являются, безусловно, собаки. Эти чудесные существа исцеляют благодаря своему дружелюбию, искренности, преданности человеку, а также врожденному социальному поведению. Кроме того, контакты с ними более доступны, чем, например, с лошадьми или дельфинами. Лечение с помощью собак называют канистерапией, или лечебной кинологией, и она по праву является самой востребованной отраслью зоотерапии.

В настоящее время лечебная кинология весьма распространена в западных странах. В США существуют Общество «Дельта» (Delta Society), Международная организация терапии при помощи собак (Therapy Dog International), «Лапы за здоровье» (Paws for Health). Действует организация «Читая с Ровером» (Reading with Rover; Ровер – распространенная в Америке кличка собаки), где аутичные и стеснительные дети читают вслух собакам. В 90-х годах в США министерством здравоохранения официально разрешено присутствие собак в клиниках в качестве медперсонала. С тех пор многие госпиталя имеют в своем штате собак, которые получают зарплату и пользуются социальными привилегиями.

В России также появляется все больше канистерапевтических организаций. В Москве работает Центр «Солнечный пес», организованный психологом Татьяной Любимовой, где золотистые ретриверы осуществляют реабилитацию детей с врожденной психической патологией. В Подмосковье существует центр «Ордынцы», специалисты которого ведут не только терапевтическую и реабилитационную, но и научную работу. Результаты их исследований использованы при написании данной статьи. Созданы Центры «Маламут-доктор», «Кенгарагс», Учебно-кинологический центр «Собаки – помощники инвалидов». Федерация военного собаководства в Санкт-Петербурге ведет теоретические исследования в области канистерапии. Там же Педагогический университет разработал программу «Петербургская зоотерапия», по которой собаки участвуют в лечебной работе детских больниц и медицинских центров. В Тверской области канистерапией занимается Центр ездового собаководства «Чу». В Мурманске на базе специализированной школы-интерната №1 создан клуб родителей и детей-инвалидов «Надежда», где также используется лечебная кинология. Канистерапия является междисциплинарной отраслью знаний и обнаруживает связи как с медициной, психологией и педагогикой, так и с зоологией, зоопсихологией и кинологией.

Отечественные авторы В.А. Ясвин и С.Д. Дерябо определили функции анималотерапии, и канистерапии в частности. Эти функции таковы:

1) Психофизиологическая функция. Известно, что взаимодействие с животными положительно влияет на вегетативные функции – нормализует АД, сердечный ритм, частоту дыхательных движений, перистальтику ЖКТ.

2) Психотерапевтическая функция. Животные гармонизируют межличностные отношения. При оценке результатов зоотерапии по методике «Анализ рисунка семьи» было выявлено улучшение по следующим комплексам: «благоприятная семейная ситуация», «конфликтность», «тревожность», «чувство неполноценности», «враждебность».

3) Реабилитационная функция. Эта функция незаменима для людей, подвергшихся тому или иному виду депривации, в том числе и в силу психических расстройств. Контакты с животными являются дополнительным каналом взаимодействия личности с окружающим миром, который может способствовать как психической, так и социальной реабилитации.

4) Функция удовлетворения потребности в компетентности. Взаимодействуя с животным, пациент говорит себе «Я могу, я способен», повышает самооценку, создает благоприятный «образ Я», что влияет как на эмоциональное состояние, так и на социальную реадаптацию.

5) Функция самореализации. Согласно данным А. Маслоу, А. В. Петровского и других психологов, одной из важнейших потребностей человека является потребность в реализации своего внутреннего потенциала, потребность быть значимым для других, представленным в их жизни и в их личности. Используя эту функцию, больные действуют по известному принципу «исцеляя, исцеляюсь».

6) Функция общения. Эта функция важна для пациентов, страдающих всеми видами патологии, как психической, так и телесной, так как любая болезнь вырывает человека из привычного круга общения, социальных и микросоциальных связей. И, конечно же, незаменима для людей, которые испытывают сложности в общении в силу особенностей психики.

В зоотерапии выделяют следующие виды взаимодействия человека и животного:

1. Пассивная деятельность с участием животных, построенная на субъект-объектных взаимоотношениях, когда терапевтический эффект достигается путем наблюдения за животными.

2. Активная деятельность с участием животных, при которой действуют как субъект-объектные, так и субъект-субъектные взаимоотношения. Такая деятельность подразумевает игры, прогулки с животными, уход за животными и может быть названа вариантом терапии занятостью.

3. Собственно терапия с участием животных, когда имеют место субъект-субъектные взаимоотношения между пациентом и его «зоодоктором».

По нашим наблюдениям, канистерапия прекрасно выполняет все эти виды взаимодействий. Наши пациенты, не имевшие опыта общения с собаками, с удовольствием наблюдают за непосредственным поведением животных, затем просят разрешения погладить, подержать поводок. Во время прогулок в садике больные спрашивают, не хотят ли собачки пить, одна из пациенток трогательно пыталась поить песика из ладони. В заботе пациентов кроется даже некоторая опасность для собак-терапевтов – их постоянно пытаются кормить, и в задачу врача-кинолога входит, кроме всего прочего, предотвращение нежелательного перекармливания. Эти виды взаимодействия возникают при первом же появлении собак в отделении. Собственно терапия начинается обычно при достаточно длительном контакте с животными, но в некоторых наблюдениях уже при первом визите четвероногих котерапевтов эмоциональное состояние больных улучшается.

Круг показаний к канистерапии не определен до конца, но велик. Синдромы-мишени канистерапии могут быть сведены к следующим:

1. Различные виды депривации.

2. Мнестико-интеллектуальные расстройства.

3. Нарушения психомоторики.

4. Проявления личностной дисгармонии различного генеза.

5. Аффективные расстройства.

6. Сердечнососудистая патология.

Реабилитация остается наиболее распространенным приложением канистерапии. Общеизвестна работа собак-поводырей (которые могут провести хозяина по 25-30 маршрутам – «на работу», «к маме», «в магазин»), собак, помогающих людям с расстройствами двигательных функций, параличами и парезами. Имеются данные о работе собак с больными сердечнососудистой патологией, в паллиативной онкологии с пациентами хосписов. Есть непроверенные сообщения о помощи собак не только в лечении, но и в диагностике сердечнососудистых и онкологических заболеваний (с помощью нюха), но мы, как представители доказательной медицины, относимся к этим данным более чем осторожно.

Возможности собак широко используются в детской практике. Детей с нарушениями слуха и речи учат произносить слова, в присутствии животных у них усиливается мотивация. Похожим образом работают с маленькими пациентами, обнаруживающими аутизм. Для детей с ДЦП, различными видами олигофрений, разрабатывают упражнения, развивающие не только двигательные функции, но и эмоции, умственные способности. Отмечено, что у детей улучшается координация движений, уменьшаются спастические расстройства, улучшается память. Для работы «котерапевтом» собака должна обладать определенными качествами. Ей нужно быть спокойной и дружелюбной, ее не должны настораживать необычные объекты (например, человек, сидящий в инвалидном кресле или держащий в руке палку), запахи лекарств и больных, резкие звуки, нестандартное поведение. Очень важно, чтобы собака любила свою работу и проявляла к людям искренний интерес. О породе собаки-терапевта специалисты высказываются по-разному. Сотрудники кафедры общей психологии Астраханского государственного университета считают лучшими «котерапевтоми» лабрадоров, однако, по мнению большинства психотерапевтов-кинологов, ни порода, ни размер собаки не имеют принципиального значения. Действительно, чаще других помощниками врачей становятся ретриверы и лабрадоры, но есть сообщения о работе всех подвидов овчарок, лаек, и даже представителей пород, считающихся бойцовыми. Так, с детьми, страдающими ДЦП, успешно работают бультерьеры. Психотерапевты центра «Ордынцы» на первое занятие с детской группой приводят небольших собачек, затем с детьми контактируют представители самых разных пород, в зависимости от цели занятия.

Мы работаем с таксами, хотя правильнее сказать, что таксы работают вместе с нами. Разумеется, выбор породы определен не столько лечебными целями, сколько страстной любовью к таксам автора этих строк. Однако выбор не случаен, поскольку личность психотерапевта, с ее собственными привязанностями, является необходимой частью лечебного процесса. Наши котерапевты таковы: длинношерстная такса Гриша и гладкошерстная такса Алекс. Есть у нас еще один гладкошерстный, Рики, но он попал к нам уже стареньким, когда от него отказались бывшие хозяева, и не сумел обучиться лечебной работе.

Как показал наш многолетний опыт, длинношерстная такса является прирожденным терапевтом, умеющим определять эмоциональное состояние человека и влиять на него. Об этом же говорит стандарт породы такса, из которого известно, что «длинники» более мягкие по характеру, ласковые и привязчивые, чем «гладики». Гриша – уже вторая наша длинношерстная такса, и чем дольше мы общаемся с этими прекрасными существами, тем больший восторг они вызывают у нас. В работе с собаками интересно и важно наблюдать не только реакцию больных на «котерапевтов», но и отношение собак к пациентам с теми или иными расстройствами. «Эмпатический» Гриша явно отдает предпочтение людям с аффективной патологией. При этом он пытается осуществить телесный контакт с депрессивными больными – ставит лапки на колени, пытается лизнуть. Во время индивидуальных гипносуггестивных занятий спокойно сидит или лежит рядом с пациентом, прижимаясь к нему. Эффект такого воздействия сказывается незамедлительно – один из наших амбулаторных депрессивных больных сразу же после приветствия спрашивал: «А где мой второй доктор, веселый? Без него мне не становится легче!» Наш предшествующий котерапевт, Баксик, к величайшей печали, безвременно ушедший от нас в результате заболевания, внешне очень похожий на Гришу и принадлежавший к той же породе, обнаруживал сродство к депрессивным расстройствам еще ярче. Когда он был еще щенком и пытался лишь играть с пациентами, на психотерапевтическое занятие пришла больная, страдающая реактивной депрессией вследствие гибели мужа. Подвижный и игривый щенок лег рядом с ней, ласково прижался боком, принял позу, напоминавшую ее собственную, и спокойно пролежал все занятие. При этом ритм его дыхания приближался к ритму дыхания пациентки. С нашими собственными тягостными переживаниями после потери Баксика помог справиться Гриша. С больными в мании и гипомании Гриша пытается играть, делая призывные движения, отбегая, отпрыгивая. Выделяет он также больных с проявлениями инфантилизма, подходит к ним раньше других, спокойно ходит на поводке. Каким-то образом распознает пациентов, страдающих бредом, особенно недоступных в плане бредовых переживаний, и держится с ними настороженно. Вероятно, он реагирует на психомоторику этих больных. И безвременно ушедший Баксик, и Гриша научились работать с пациентами очень быстро, буквально с первого занятия. По всей видимости, сначала они стали подражать спокойной позе и движениям врача, как говорят психотерапевты, «подключаться» к ним. И явно полюбили эти занятия, радостно приветствовали пациентов, причем каждого несколько иначе. Поведение собак-котерапевтов, безусловно, достойно отдельного исследования совместно со специалистами-этологами. Это сопряжено с немалыми организационными трудностями, однако такая работа планируется.

Иначе ведут себя гладкошерстные таксы. Алекс скорее играет, привлекая внимание к себе, в гипносуггестивных занятиях участвует не столько по собственной инициативе, сколько подражая Грише. Однако пациентам, в зависимости от состояния в данный момент полезно и приятно общение с ними обоими. Присутствие обоих «котерапевтов» придает интересные направления групповым занятиям, открывает новые возможности. В некоторых случаях даже участие неумелого Рики приносит пользу, поскольку пациент ощущает себя адаптирующим несчастную, брошенную бывшими хозяевами собачку, при этом осуществляя терапию компетентностью, сам «лечится леча».

Мы проводим психотерапевтические занятия со взрослыми пациентами, страдающими различными видами психических расстройств, преимущественно патологией шизофренического спектра. Собаки работают с нами и при индивидуальной, и при групповой психотерапии. Участие зверьков придает занятию доверительность, а при необходимости даже некоторую интимность, с первых минут снижает тревожность. Естественное поведение четвероногих котерапевтов невербально апеллирует к целительным силам природы. Собаки живут у нас более 12-ти лет, столько же составляет и наш опыт привлечения их к психотерапевтическим занятиям. Как известно, таксы очень любопытны, пытаются участвовать во всем происходящем, поэтому они включились в занятия стихийно. Их положительное влияние на пациентов стало заметно сразу. В первое время возникали сомнения в том, что «котерапевты» будут приятны всем пациентам, однако за долгие годы практики мы не встретили больных, недовольных присутствием собак. Напротив, пациенты, относившиеся к собакам равнодушно, начинали интересоваться ими, любить их. Беседы о собаках стали удобной вводной частью занятия. В определенной степени собаки начали служить индикатором того, насколько автор в качестве психотерапевта подходит данному пациенту.

В последние несколько лет мы, с разрешения заведующей отделением доктора Е. Н. Тулинцевой и администрации больницы, стали проводить регулярные психотерапевтические занятия с участием собак и в 18 отделении Психиатрической Клинической больницы №1 им. Н.А. Алексеева, иногда посещаем и другие отделения. Пользуясь случаем, еще раз выражаем благодарность руководству больницы за поддержку этого начинания. В некоторых отделениях больницы содержат кошек или – реже – собак, но включение животных в психотерапевтические мероприятия имеет некоторую новизну. В доступных литературных источниках мы не обнаружили сообщений об участии собак в работе со взрослыми психически больными. Первое же появление собак в отделении вызвало радостное удивление, а затем просто радость. Подобная реакция отмечается при всех повторных визитах четвероногих помощников. Если собак нет, пациенты интересуются, когда же они приедут вновь. Такие вопросы делают контакт врача с пациентами неформальным, доверительным, придают новое направление беседам. Обстановка больницы, несмотря на все старания сотрудников, все же несравнима с домашней. Собаки же привносят в больничное отделение дух дома, непосредственность, искренность, теплоту. Вследствие этого больные, ощущавшие некоторое (или даже значительное) предубеждение против лечения в психиатрической больнице, изменяют свою позицию, то есть, осуществляется дестигматизация. Создается психотерапевтическая среда, в которую удается включить большую часть пациентов отделения. Больные могут отвлечься от тягостных переживаний, испытать новые чувства. Отмечались случаи, когда недоступные в плане болезненных переживаний пациенты раскрывали фабулу своего бреда, обращаясь к собакам. Больные гладят собак, ходят с ними по коридору, гуляют в садике. При этом отмечается улучшение психомоторики – снижаются мышечное напряжение, импульсивность. На моторику положительно действует также подражание естественным движениям животных. Многие пациенты говорят о том, что испытывают облегчение тревоги, напряженности, когда смотрят на собак, гладят их.

Таким образом, канистерапия выполняет следующие функции:

1. Способствует гармонизации актуального психического состояния, снижению уровня тревожности, напряженности, повышению эмоционального фона;

2. Стимулирует эмоциональную сферу;

3. Позитивно влияет на психомоторику;

4. Нормализует вегетативные функции;

5. Приводит к актуализации ресурсных состояний;

6. Уменьшает аутизацию;

7. Повышает уровень коммуникативных навыков;

8. Выполняет функцию самореализации;

9. Способствует дестигматизации.

Достижение этих целей наиболее важно при лечении симптомов и синдромов шизофренического спектра. Как и другие виды психотерапии, лечебная кинология эффективна при негативных расстройствах – эмоционально-волевом снижении, аутизации, дефицитарных изменениях психомоторики. В то же время, мы наблюдали положительный эффект и при позитивных расстройствах. Безусловную пользу собаки приносят депрессивным больным, успокаивают пациентов с проявлениями тревоги, гипомании и смешанных аффективных состояний. Уменьшаются кататонические стереотипии и импульсивность. Дискутабельным остается вопрос о возможности психотерапевтического воздействия на бред, однако неопровержимо утверждение С. И. Консторума о том, что психотерапия способствует инкапсуляции бреда и, тем самым, социализации больного. Эту функцию канистерапия выполняет как нельзя лучше, отвлекая пациента от бредовой фабулы и создавая приятные, противоположные бреду переживания. Разумеется, психотерапевту-кинологу желательно хотя бы в общих чертах знать содержание бреда каждого из больных, чтобы избежать нежелательных взаимодействий с бредовой фабулой. Такая опасность теоретически существует, однако за все время наших наблюдений ни один из пациентов не включил собаку-котерапевта в фабулу бреда.

При групповой психотерапии в общепсихиатрическом отделении участие собак позволяет решить следующие конкретные задачи:

• Включение в группу как можно большего количества пациентов;
• Создание доверительной атмосферы занятия;
• Обращение к личности каждого члена группы;
• Тренировка навыков субъект-субъектного взаимодействия и совместной работы.

Разумеется, в силу организационных трудностей, канистерапия не может быть рекомендована к использованию во всех отделениях психиатрических больниц, но наш опыт позволяет говорить о ее безусловной пользе.