Откройте, полиция!

О «содействии» сотрудников полиции медицинским работникам

Ю.Н.Аргунова

В соответствии с ч.3 ст.30 Закона РФ «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании» (в редакции Федерального закона от 7 февраля 2011 г. № 4-ФЗ) сотрудники полиции обязаны оказывать содействие медицинским работникам при осуществлении недобровольной госпитализации и обеспечивать безопасные условия для доступа к госпитализируемому лицу и его осмотра. В случаях необходимости предотвращения действий, угрожающих жизни и здоровью окружающих со стороны госпитализируемого лица или других лиц, а также при необходимости розыска и задержания лица, подлежащего госпитализации, сотрудники полиции действуют в порядке, установленном Федеральным законом «О полиции».

Федеральный закон от 7 февраля 2011 г. № 3-ФЗ «О полиции» (п.35 ч.1 ст.12) возлагает на полицию обязанность:

• оказывать содействие органам здравоохранения в доставлении в медицинские организации по решению суда лиц, уклоняющихся от явки по вызову в эти организации;
• участвовать совместно с органами здравоохранения в случаях и порядке, предусмотренных законодательством РФ, в наблюдении за лицами, страдающими психическими расстройствами, больными алкоголизмом или наркоманией и представляющими опасность для окружающих, в целях предупреждения совершения ими преступлений и административных правонарушений;
• оказывать содействие медицинским работникам в осуществлении назначенной судом недобровольной госпитализации лиц в медицинские организации, а также обеспечивать медицинским работникам безопасные условия для доступа к этим лицам и их осмотра.

В соответствии с п.12 ч.1 ст.12 ФЗ «О полиции» полиция обязана осуществлять розыск:

• лиц, уклоняющихся от исполнения назначенных им судом принудительных мер медицинского характера;
• лиц, уклоняющихся от недобровольной госпитализации, назначенной судом в связи с наличием психического расстройства.

Полиция согласно ч.2 ст.14 ФЗ «О полиции» имеет право подвергнуть задержанию:

- лиц, уклоняющихся от исполнения назначенных им судом принудительных мер медицинского характера, до передачи их в учреждения, обеспечивающие исполнение таких мер (п.7);

- лиц, уклоняющихся от следования в специализированные лечебные учреждения для исполнения назначенных им судом принудительных мер медицинского характера, - по основаниям, в порядке и на срок, которые предусмотрены федеральным законом (п.8);

- лиц, предпринявших попытку самоубийства либо имеющих признаки выраженного психического расстройства и создающих своими действиями опасность для себя и окружающих, - до передачи их в лечебные учреждения либо по месту жительства (п.11);

- лиц, совершивших побег из психиатрического лечебного учреждения или скрывающихся от назначенной судом недобровольной госпитализации в такое учреждение, - до передачи их в психиатрическое лечебное учреждение (п.12).

Представленные формулировки двух законодательных актов, как мы видим, существенно различаются в части правового регулирования (в т.ч. правовых оснований) оказания содействия медицинским работникам.

• Норма ФЗ «О полиции» в отношении содействия при осуществлении недобровольной госпитализации вступает в явное противоречие с положениями ч.3 ст.30 Закона о психиатрической помощи, неправомерно сужая и фактически блокируя действие последних.

Как известно, госпитализация в психиатрический стационар в недобровольном порядке, т.е. по основаниям, установленным ст.29 и ч.4¹ ст.28 Закона о психиатрической помощи, предварительного судебного решения не требует. В то же время, ФЗ «О полиции» предусматривает оказание содействия медицинским работникам и обеспечение им безопасных условий для доступа к госпитализируемому больному только при наличии судебного решения. Рассчитывать на содействие со стороны полиции можно, следовательно, лишь в тех редких случаях, когда психиатрам потребуется осмотреть и вернуть в стационар сбежавшего из него пациента, да и то лишь в случае, если в отношении данного пациента уже принято судебное решение о его недобровольной госпитализации.

Без такого судебного решения, как следует из формулировок п.12 ч.1 ст.12 и ч.2 ст.14 ФЗ «О полиции», невозможны также розыск и задержание сбежавшего из стационара пациента, даже если он был помещен в стационар по основаниям ст.29 Закона о психиатрической помощи и пробыл там менее 48 часов. Впрочем, задержание пациента, «предпринявшего попытку самоубийства либо имеющего признаки выраженного психического расстройства и создающего своими действиями опасность для себя и окружающих» все-таки предусматривается (п.11 ч.2 ст.14 федерального закона). Такое задержание является не обязанностью, а правом полиции и осуществляется отнюдь не в связи с побегом из стационара или уклонением лица от недобровольной госпитализации по основаниям, предусмотренным п. «а» ст.29 Закона о психиатрической помощи, и не связано с исполнением обязанности по «оказанию содействия» медицинским работникам.

Несовершенство российских законов, как мы знаем, компенсируется их неисполнением. Как показывает практика, полицейские не торопятся в точности соблюдать букву нового федерального закона, регулирующего их деятельность. При «оказании содействия» санитарам в проникновении в квартиры граждан, на имя которых выписываются путевки ПНД на стационирование, полицейских не заботит ни отсутствие санкции суда (которой, разумеется, как мы установили, к этому моменту быть еще не может), ни безопасность самих госпитализируемых, обеспечение защиты их личности и сохранности их имущества.

Так, гр.З., представительство интересов которой осуществляет автор данной статьи, по направлению ПНД № 19 г. Москвы со ссылкой на п. «в» ст.29 Закона о психиатрической помощи была необоснованно доставлена в психиатрическую больницу, откуда через 42 часа ее выписали с формулировкой «признаков психического заболевания не выявлено». Ее комната, дверь которой была взломана «при содействии» полиции, не была опечатана и осталась незапертой, что позволило иметь доступ в комнату гр.З. лицам, находящимся с ней в конфликтных отношениях и инициировавшим недобровольную госпитализацию; представителю гр.З. было отказано в праве сопровождать своего доверителя в больницу; сама гр.З. со связанными руками, находясь по существу в беспомощном состоянии, была ограблена уверенным в своей безнаказанности санитаром в машине психиатрической перевозки. На ее глазах он цинично обыскал принадлежащую ей сумку и похитил 10 тыс. рублей пенсионерки. Возбуждено уголовное дело.

Не соответствующим законодательству является также указание в п.35 ч.1 ст.12 ФЗ «О полиции» на то, что недобровольная госпитализация судом назначается. Назначаться судом (как и изменяться, прекращаться) могут принудительные меры медицинского характера по основаниям и в порядке, установленным УК и УПК РФ. На пребывание лица в психиатрическом стационаре в недобровольном порядке судья вначале дает санкцию (ч.3 ст.33 Закона о психиатрической помощи) в виде постановления о продлении пребывания лица в стационаре на срок, необходимый для рассмотрения заявления стационара (ч.2 ст.303 ГПК РФ), а затем после рассмотрения дела по существу судья выносит окончательное решение. Решение суда об удовлетворении заявления стационара не обязывает врачей держать пациента в стационаре, оно не является препятствием для немедленной выписки пациента (даже вскоре после принятия такого решения), если, по мнению врачей, основания для недобровольной госпитализации отпали.

Отрадным является лишь тот факт, что ФЗ «О полиции» воспринял терминологию Закона о психиатрической помощи и использует понятие «недобровольная» госпитализация, а не «принудительная», как это записано в ГПК РФ.

Пункт 35 ч.1 ст.12 и другие статьи ФЗ «О полиции», допускающие опасное бездействие со стороны полиции, должны быть, следовательно, приведены в соответствие с нормами Закона о психиатрической помощи.

2. Норма ФЗ « О полиции», касающаяся оказания содействия органам здравоохранения в доставлении в медицинские организации по решению суда лиц, уклоняющихся от явки по вызову в эти организации, наоборот, фактически дополняет Закон о психиатрической помощи.

Содействия полиции в доставлении таких пациентов, в частности в ПНД, Закон о психиатрической помощи не предусматривает. Важно поэтому принять во внимание положение п.35 ч.1 ст.12 нового федерального закона, формулировка которого позволяет истолковать его таким образом, что органы здравоохранения могут прибегнуть к помощи сотрудников полиции для доставления в медицинскую организацию лица, в отношении которого суд принял решение о его недобровольном психиатрическом освидетельствовании по основаниям, предусмотренным п. «б» или «в» ч.4 ст.23 Закона о психиатрической помощи.

Закон о психиатрической помощи, так же как и ФЗ «О полиции», не предусматривает, однако, оказания содействия работников полиции медицинским работникам при осуществлении недобровольного психиатрического освидетельствования в рамках ч.4 и 5 ст.23 Закона о психиатрической помощи, проводимого вне медицинской организации, например, на дому у больного, хотя такое содействие, зачастую, бывает для врача-психиатра необходимо. Это касается в особенности психиатрического освидетельствования в случаях, предусмотренных п. «а» ч.4 ст.23 закона, когда решение об освидетельствовании принимается врачом-психиатром самостоятельно без санкции судьи.

На практике, тем не менее, как до, так и после принятия ФЗ «О полиции» достаточно широкое распространение получили случаи, когда сотрудники милиции (полиции) «оказывают содействие» в недобровольном освидетельствовании, причем отнюдь не только медицинским работникам, но и любым другим гражданам по их просьбе.

Так, в 2010 г. гр.З., о которой уже рассказывалось выше, была из дома принудительно доставлена сотрудниками районного ОВД в ПНД № 19 по письменному заявлению ее сына на имя начальника ОВД с просьбой «оказать содействие в медицинском осмотре» своей матери. Сын гр.З. имел намерение не допустить таким образом участие матери в проводимом в тот день рассмотрении в суде дела о нанесении ей побоев сыном и снохой. Сотрудники ОВД не имели права на такие действия, поскольку «привод в учреждения здравоохранения для оказания медицинской помощи» согласно действовавшему на тот момент п.22 ст.10 Закона РФ «О милиции» мог быть осуществлен только, во-первых, по представлению медицинского учреждения, в частности ПНД, а не по заявлению родственника, и, во-вторых, в случае, когда лицо представляет непосредственную опасность для себя или окружающих (из заявления сына гр.З. в ОВД следовало, что такая ситуация в тот момент отсутствовала). Такая опасность не была зафиксирована и сотрудниками милиции, прибывшими по месту жительства гр.З. с целью ее принудительного доставления в ПНД. После беседы с врачами-психиатрами диспансера, которым она дала устное согласие на освидетельствование, гр.З. была отпущена домой.

ФЗ «О полиции» не содержит специальных указаний в отношении применения (запрета применения) к лицам с психическими расстройствами физической силы, специальных средств и огнестрельного оружия, а значит они могут применяться в соответствии с общими правилами, установленными главой 5 федерального закона.. Запрет на применение специальных средств предусмотрен, в частности, в отношении женщин с видимыми признаками беременности, лиц с явными признаками инвалидности и малолетних лиц, за исключением случаев оказания данными лицами вооруженного сопротивления, совершения группового либо иного нападения, угрожающего жизни и здоровью граждан или сотрудника полиции (п.1 ч.1 ст.22).

Применение огнестрельного оружия с производством выстрела на поражение запрещается в отношении женщин, лиц с явными признаками инвалидности, несовершеннолетних, когда их возраст очевиден или известен сотруднику полиции, за исключением случаев, сходных с вышеуказанными (ч.5 ст.23).

ФЗ «О полиции» ввел некоторые не вполне обоснованные, с нашей точки зрения, ограничения в отношении прав граждан с психическими расстройствами при их задержании.

По общему правилу сотрудник полиции обязан, в частности разъяснить задержанному его право на уведомление близких родственников или близких лиц о факте задержания. Задержанное лицо в кратчайший срок, но не позднее трех часов с момента задержания, если иное не установлено УПК РФ, имеет право на один телефонный разговор в целях уведомления близких о своем задержании и месте нахождения. Такое уведомление по просьбе задержанного может сделать сотрудник полиции. В случаях же, если задержанными являются лица, совершившие побег из-под стражи, либо уклоняющиеся от отбывания уголовного наказания; лица, уклоняющиеся от исполнения принудительных мер медицинского характера или лица, уклоняющиеся от следования в лечебные учреждения для исполнения указанных мер, а также лица, совершившие побег из психиатрического лечебного учреждения или скрывающиеся от назначенной судом недобровольной госпитализации в такое учреждение, право на телефонный разговор им не предоставляется и уведомление не осуществляется (п.11 ч.2 ст.14). В то же время, этого права не лишаются задержанные лица, предпринявшие попытку самоубийства либо имеющие признаки выраженного психического расстройства и создающие своими действиями опасность для себя и окружающих.

При установлении такой градации законодатель не учел, однако, ряд немаловажных обстоятельств.

Во-первых, «сбежавшие», «скрывающиеся» и «уклоняющиеся» от госпитализации и лечения лица – это лица с психическими расстройствами, нуждающиеся в установлении особого уровня гарантий защиты их прав. Предусмотренный федеральным законом запрет на предоставление данной категории граждан не только права на телефонный разговор, но даже права на уведомление сотрудником полиции их близких об их месте нахождения не отвечает критериям необходимости и соразмерности преследуемой цели, не обеспечивает уважение интересов граждан, причем не только самих больных, но и их близких.

Некоторое время назад ко мне за юридической консультацией обратилась дочь пациентки одной из загородных психиатрических больниц с довольно демократичными правилами внутреннего распорядка. Персонал больницы, недоглядев за пациенткой, имевшей склонность к бродяжничеству и находившейся в стационаре по основаниям п. «в» ст.29 Закона о психиатрической помощи, допустил ее побег. Ее дочь, искренне и глубоко переживавшая за свою мать, в течение нескольких суток пребывания в неведении относительно места нахождения матери тщетно пыталась отыскать ее. О том, что ее мать удалось, наконец, обнаружить и вернуть в стационар, она узнала лишь на пятый день поиска от администрации больницы. Сотрудники правоохранительных органов, установив личность задержанной ими на вокзале женщины, не предоставили ей возможность связаться с близкими родственниками и сообщить им о своем месте нахождения.

Во-вторых, лица, «совершившие побег из психиатрического учреждения» или «скрывающиеся от недобровольной госпитализации», - это в значительном проценте случаев лица, «имеющие признаки выраженного психического расстройства и создающие своими действиями опасность для себя и окружающих», недобровольная госпитализация для них неизбежна и является делом времени. Тем не менее, первых из них федеральный закон лишает права на телефонный разговор и уведомление близких, в то время как последним его предоставляет.

Эти вопросы, по-видимому, законодатель счел второстепенными и потому не требующими проработки. Можно лишь в очередной раз выразить сожаление в том, что подготовка законопроектов осуществляется у нас без участия специалистов в конкретных областях знаний. Этот недостаток в данном случае не смогло компенсировать и проведенное общенародное обсуждение законопроекта.