«Институт дураков» Виктора Некипелова

«Институт дураков» Виктора Некипелова – это одно из знаменитых документальных свидетельств о IV отделении для политических проф. Д.Р.Лунца в Институте судебной психиатрии им. В.П.Сербского, где автор провел два месяца в 1974 году. Книга вышла в 1980 г. в Лондоне в английском переводе, в 1999 г. – по-русски в Париже и, спустя четверть века, в 2005 г. - впервые в России, в Барнауле, усилиями общественной организации «Помощь пострадавшим от психиатрии» (на средства европейской сети бывших психиатрических пациентов и отечественных правозащитных организаций).

Автор, Виктор Александрович Некипелов, родился в 1928 г. в Харбине. В 1950 г. окончил Омское военно-медицинское училище, в 1960 г., также с отличием, военно-фармацевтический факультет Харьковского медицинского института и заочно Московский литературный институт. На протяжении всей сызмальства на редкость драматичной жизни В.А., в силу своей высокой гражданственности, неизбежно приходил в конфликт с тоталитарной системой. Его собственные стихи, переводы на русский украинских поэтов, его дружба с узниками ГУЛАГа, принципиальность на службе и, наконец, передача знакомому экземпляра «Хроники текущих событий» привели в 1973 году к аресту за «распространение заведомо ложных измышлений, порочащих советский государственный строй» (ст. 190-1 УК РСФСР). В связи с заключением владимирских психиатров о возможном наличии у него вялотекущей шизофрении[1], с 15 января по 15 марта 1974 года В.П. находился на судебно-психиатрической экспертизе в Институте им. Сербского, где был признан психически здоровым. Это был всего третий случай такого рода (Илья Бурмистрович в 1969 г. и Владимир Буковский в 1971 г.). До 1975 года отбывал срок в уголовном лагере. В 1977 году подал документы на выезд из страны, а получив отказ, отказался от советского гражданства. Стал членом Московской Хельсинкской группы, активно помогал Группе по защите прав инвалидов. В 1979 году арестован по ст. 70 УК РСФСР (за «изготовление клеветнических материалов, порочащих советский общественный и государственный строй и распространение их с целью ослабления и свержения советской власти»). Получил 7 лет лагерей строгого режима и 5 лет ссылки. «Мы Вас выпустим, В.А., за границу, но вначале уничтожим как личность. Мы Вас выпустим, когда Вы уже никому не будете нужны, никому», - говорили ему на следствии. Так и произошло: он прошел самые тяжелые каторжные места. Более половины срока его держали в ШИЗО (штрафной изолятор), где в те годы кормили через день (1830 ккал.), держали в полной изоляции, не давая читать и писать, создавая условия, способствующие заболеванию туберкулезом, истязали. Диагностированный им самим у себя рак был квалифицирован как канцерофобия, что закрывало возможность обследования. От рака он и умер, в Париже, через два года после освобождения, совершенным беспамятным инвалидом. Так система расправилась с глубоко порядочным и высоко творческим[2] человеком, который всей своей жизнью показал пример свободы и достоинства человеческой личности в любых условиях. От него остались сборник стихов и эта книга-свидетельство. Музыка на стихи В.Некипелова была написана другим узником совести тех лет Петром Старчиком, первым исполнителем этих песен.

Книга В.Н. – это человеческий документ большого драматизма, это честный рассказ о гнезде советской карательной психиатрии, это зеркало, в которое необходимо всегда заглядывать психиатрам. – Там технологии натягивания диагноза, которые живы и ширятся в наше время. Это объективные методы (рентгенограмма черепа и ЭЭГ), проводимые, как справедливо отмечает автор, нередко для научного антуража, но в основном субъективные методы: сбор биографических фактов и оценок поведения. Это еще и методы так называемого растормаживания. «В широкий, расплывчатый (... для нашего, приученного к догматическим рамкам мышления) шаблон трактовки шизофрении и в особенности учения о ее так называемой вялотекущей форме легко может быть втиснут любой случай нашего «инакомыслия», «свободолюбия», «правдолюбства» и т.п. «Нешаблонность мышления», «повышенный интерес к общественным и политическим проблемам», «склонность к конфликтным ситуациям», - вы только прислушайтесь к этим симптомным ярлыкам! А чуть дальше уже следуют: «склонность к реформаторству», «бред правдоискательства», «бред оппозиции», «мания антикоммунизма» и т.п.

Автор отразил большое разнообразие пациентов, проходивших с ним экспертизу в этом пользующемся самой мрачной славой за всю историю психиатрии отделении, и дал портреты всех его сотрудников: Д.Р.Лунца, Я.Л.Ландау, М.Ф.Тальце, Л.И.Табаковой, А.А.Азаматова и А.А.Фокина. Далеко не все выглядят злодеями. Например, с явной симпатией нарисован портрет заведующей психологической лабораторией Н.Н.Станишевской.

В.Некипелов смотрит на все глазами человека, которому не застит глаза советская идеология, который, выйдя из накатанных социальных стереотипов, благодаря своей биографии и незаурядной личности, увидел все глубже и адекватнее.

Очень удачно ироническое название книги. «Институтом дураков» заключенные называли и называют Институт судебной психиатрии им. Сербского. Но очевидна и перекличка со знаменитым «Кораблем дураков» Себастьяна Бранта, вышедшего в Базеле более 500 лет назад с иллюстрациями молодого Дюрера (1494). Замыслом этого произведения было стать зеркалом для всевозможных видов глупости, чтобы очиститься от скверны нравственной и социальной, вывезти ее прочь, подальше, в Глупландию.

Я хотел бы особо отметить очень информативные и яркие примечания и послесловие В.Ф.Абрамкина и пронзительную биографию, написанную женой В.А. – Н.М.Комаровой-Некипеловой.

Книгу не портят ни несколько чрезмерных резкостей и фактических неточностей, ни антипсихиатрическое предисловие И.Гирича. Наоборот, они помогают лучше понять людей, оказавшихся неправедным образом в роли подэкспертных, их естественные чувства и реакции.

Вывод Виктора Некипелова не самый жесткий: «Институт им. Сербского самая настоящая тюрьма и едва ли не самая зловещая». Александр Солженицын выразился значительно резче: «Психиатрический ГУЛАГ – советский вариант газовых камер», а Владимир Буковский – «Г.В.Морозов – наш доктор Менгеле». Важно подчеркнуть, как очень точно пишет В.Абрамкин, что «никакой политической деятельностью большинство участников Демократического движения не занималось. Лучше всего об этом сказал поэт Борис Чичибачин:

Здесь подчеркнуто очень важное: правозащита – это не какая-то политическая идеология, не какая-то экспансия, а защита от экспансии государства на естественный права граждан.

Ю.С.Савенко

Примечания

[1] После 5-минутной беседы комиссия вынесла заключение: «Излишняя, чрезмерная вспыльчивость, заносчивость... склонность к правдоискательству, реформаторству, а также реакции оппозиции. Диагноз: вялотекущая шизофрения или психопатия... Для уточнения необходимо направить на стационарное обследование».

[2] Об этом, помимо стихов и этой книги, свидетельствует высоко творческий ответ на третью таблицу теста Роршаха: «Два дирижера делят курицу славы... Это из Маяковского: «Разрежем общую курицу славы и выдадим всем по целому куску».