Судить нельзя помиловать

Молодой солдат самовольно оставил воинскую часть и четыре года спустя задержан сотрудниками милиции. Теперь ему грозит тюремное заключение. Но можно ли осудить того, кто по состоянию здоровья изначально не должен был оказаться в армии?

Рустам Султанов, 1985 г.р., рос спокойным, уравновешенным, но не вполне здоровым ребенком. С 7 лет он учился в коррекционной школе, а в 9 лет после осмотра психолого-медико-педагогической комиссией был взят на учет детским психиатром. Диагноз - «дебильность, обусловленная неустановленными причинами». Несколько лет Султанов наблюдался в ПНД.

В 2003 г. призывная комиссия города С. диагностировала Султанову «умственную отсталость легкой степени», он был признан ограниченно годным к военной службе и зачислен в запас. Отец Рустама не мог смириться с «нестроевым» диагнозом сына, семья переехала в другой город, и уже по новому месту жительства призывная комиссия вынесла Султанову вердикт – «годен».

Служить молодой солдат начал в учебной части и поначалу всё складывалось неплохо. Он имел благодарности, даже рекомендовался на должность командира отделения. Но учёба закончилась, и Султанова перевели в другую воинскую часть. Вот тут и дали о себе знать упомянутые в уставе «лишения и тяготы воинской службы» и медицинский диагноз: щадящий курс молодого бойца сменился куда более суровыми условиями, Султанов оказался к ним не готов. Личное дело солдата запестрело взысканиями: не выполняет приказы командиров, не усваивает программу строевой подготовки, не знает устава. Рустам пытался снять стресс алкоголем, несколько раз бегал в «самоволку». За это получал всё новые взыскания.

В октябре 2004 г. Султанов самовольно оставил часть и в течение нескольких месяцев жил у своей девушки. Но, узнав о возбуждении уголовного дела, явился с повинной в военную прокуратуру. Была проведена амбулаторная судебно-психиатрическая экспертиза. Констатировав «незрелые суждения» солдата и его «невысокие способности к познавательной деятельности», комиссия, тем не менее, пришла к выводу, что Султанов «каким-либо психическим заболеванием не страдал и не страдает», отдаёт себе отчёт в своих действий и руководит ими. Эксперты решили, что солдат может предстать перед следствием и судом, в принудительных мерах медицинского характера не нуждается и по состоянию психического здоровья годен к военной службе. Султанов был осуждён условно и возвращён в свою воинскую часть.

Можно представить как «радушно» встретили Рустама отцы-командиры. Эта встреча была столь горяча, что в апреле 2005 года солдат вторично бежал из части и снова скрывался у своей девушки. На сей раз «самоволка» затянулась на четыре года. Султанов устроился работать охранником и в марте 2009 г. был задержан сотрудниками милиции на рабочем месте. После этого ему пришлось пройти стационарную судебно-психиатрическую экспертизу в Государственном центре судебно-медицинской и криминалистической экспертизы Дальневосточного военного округа г. Хабаровска. Её выводы практически повторили результаты первого обследования: Р. Султанов психическим заболеванием не страдает и не страдал, свои действия осознавал и контролировал, к военной службе по-прежнему годен. Это заключение - приговор Рустаму, ведь теперь ему грозит солидный срок за дезертирство.

На защиту Султанова встал Комитет солдатских матерей Хабаровска. Комитет запросил НПА: являются ли выводы комиссии экспертов судебно-психиатрической экспертизы Р.Султанова научно-обоснованными?

Изучив материалы дела, специалисты НПА дали своё заключение. Прежде всего, они обратили внимание, что обе судебно-психиатрические экспертизы Р. Султанова проигнорировали его ранние диагнозы: «дебильность, обусловленная неустановленными причинами» и «умственная отсталость легкой степени». Описывая снижение интеллектуальной деятельности Рустама, эксперты не уделили достаточного внимания уровню этого снижения. Не проводилось развернутое экспериментально-психологическое исследование с использованием теста Векслера, не анализировались особенности поведения солдата во время службы.

В заключении второй экспертной комиссии не описано, какими методами пользовались эксперты для определения способностей Султанова к познавательной деятельности, не приведено ни одного примера ответов, свидетельствующих, что уровень его интеллекта находится в пределах нормы. Они не объяснили, почему у якобы психически здорового 24-летнего парня такие «незрелые» и «наивные» суждения. Крайне легковесные объяснения Султановым причин оставления части позволяют усомниться в том, что он мог в момент инкриминируемых ему деяний в полной мере осознавать свои действия и руководить ими.

Специалисты НПА убеждены: выводы хабаровских экспертов о том, что Р. Султанов по своему психическому состоянию годен к военной службе без всяких ограничений и полностью мог осознавать свои поступки, являются неубедительными и научно необоснованными. Для решения экспертных вопросов, связанных с ответственностью Р. Султанова за оставление части, и определение категории его годности к военной службе необходимо проведение повторной судебной комплексной психолого-психиатрической экспертизы.

 

Главный военный прокурор С. Фридинский недавно посетовал на качество медицинского освидетельствования призывников, поскольку после каждого призыва из воинских частей очень быстро возвращаются сотни юношей, имеющих медицинские противопоказания к службе в армии. Причину этого прокурор видит в «неудовлетворительной диагностике заболеваний, недобросовестности, либо недостаточной квалификации медицинских работников». Врачебные ошибки и желание «сделать план» по призыву губят здоровье, ломают судьбы молодых людей. И НПА приходится эти ошибки исправлять.

Дмитрий Казеннов